Очевидно, у Регины были какие-то нерешенный проблемы со внутренней злостью, выливающиеся в еще менее решенные проблемы с агрессией. Увы и ах, такая любимая шкура милашки-обаяшки просто так драться не давала, и Хэтчер приходилось искать поводы для потасовки, которые обычно находились в лице агрессивных владельцев воспоминаний и исчадиях космоса. Увы и ах, исчадия космоса водились только в космосе. То есть, конечно, мы тут все в космосе, но они прямо совсем в космосе, ну, понимаете, да?
Короче говоря, когда до ушей Ренаты донеслись слухи, сплетни и заговорщические перешептывания о некрофантазии, поселившейся аж в музее, девушка моментально приняла решение туда нагрянуть. Странно, что Урос или кто-то из стражи не разобрался с проблемой до нее, но какая, собственно разница?

Потратив, наверно, час на выбор лука оф зе дей, Регина не забывает сделать несколько фотографий на память, зовет СИСТЕМУ тоже посмотреть, заставляет помочь выбрать фильтр для местного инстаграма. А времени до официального начала дня еще полно! Как же сложно быть идеалом и красоты, и планирования.

Музей находится без проблем, потому что Регина честное слово уже очень давно правда хочет в него сходить, но у нее все как-то не находится свободной минутки. Интересно, здание обслуживается загадочными белыми фигурами, или на их место нашелся настоящий человек? Проще всего было бы, конечно, спросить у Хиэль, но какой в этом интерес? Приключение-то где? Как фантазировать о лунном Индиане Джонсе?
Регина опасается, что в такую рань музей закрыт, и придется прикладывать силу, но дверь просто... открывается. Хотя свет внутри не горит. Впрочем, а какой смысл закрывать музей на замок? Имеет ли ценность история, пока они все прячутся на луне? Сколько артефактов - настоящие артефакты, выпавшие с Земли на темную сторону, а сколько - искусные подделки СИСТЕМЫ?
Это все не имеет для Регины значения.

Нет смысла пытаться привлечь к себе внимание, не зная, как выглядит враг, и девушка идет вперед медленно и осторожно. Хочется надеяться, что кроме нее в музее никого нет, и
Поток мыслей обрывается шумом.
Сначала она надеется, что это ее будущая жертва дала о себе знать; Регина мчится навстречу звуку, но, заметив стул и осколки стекла, быстро свыкается с мыслью, что ее кто-то опередил. Эм, что теперь делаем?

Регина откашливается, чтобы подготовить голосовые связки, и примеряет невинное выражение лица. Дальше идет уже наугад, только примерно догадываясь, в какую стороны убежал нашкодивший некто. Если он не вышел из музея, им так или иначе придется столкнуться, и лучше Регина найдет человека первым, чем ее застанут врасплох.

- П-прошу прощения? Здесь кто-то есть?

Смущенно разговаривать с темнотой - такое себе занятие, но как будто у нее есть другой выход. Или не услышав ответа, или не получив его в принципе, Регина топчется на месте.
Потому что загадочное чудище музея уже точно знает, где ее искать.

музыкальная тема Укутавшись в плед, мужчина сидит за своим столом и дрожащими пальцами попивает из кружки горячий шоколад, заедая пончиками. У каждого супергероя есть своя слабость. У Супергероя — криптонит, у Ахиллеса — пята, у Бэтмана — гиперинфляция на рынке, и так далее. Наш сегодняшний герой ничем не отличается от них. Как и у любого человека, которого ждет великая судьба, у него была важная и очень опасная для него слабость. Корень его проблемы исходит из глубокого детства, с самого его рождения. Этому человеку повезло родиться во Флориде, солнечном штате США, и между тем это была его самая главная проблема. Отчего СИСТЕМА решила не брать за основу для Столицы хороший климат, а взяла обычный, непонятно. Он ненавидел зиму и холод. Он ненавидел снег. И все же это было не то, что могло остудить пыл его сердца, ведь он, словно Данко, готов был остаться на базе Стражей, чтобы своим пламенем сердца поддерживать своих коллег. Только изнутри. К несчастью, не все были согласны с этим...

полицейские будни

Стража была идейной организацией, занимающейся патрулированием улиц безвозмездно. Все, что тебе нужно для жизни — еда, жилье, роскошь и прочее, и прочее, — все это просто валялось повсюду в Столице, иди и ищи! Этот абсолютный, божественный анархо-коммунизм, с одной стороны, доставлял Денди непомерное удовольствие в легкости удовлетворения всех своих основных потребностей, а с другой — заставлял дико, неимоверно скучать! Никаких проституток, никаких наркоторговцев — девушкам не нужно продавать свое тело для выживания, людям не нужны наркотики, чтобы забыться от реальности. Никакого доминирования своей властью — никакого полицейского прессинга! Вот такие чудовищные, казалось бы, вещи и были так любимы Денди, когда человек человеку был точно и безоговорочно волк. По приколу, из чистой полицейской ублюдочности, найти зажиточного чернокожего, подкинуть ему наркотиков и посадить в тюрьму? Да так везде делают! Спросите коллег Денди из Колорадо! Да, в этом мире остался единственный способ доминирования над людьми. Но даже тут Денди обделили! Самый убогий Дар в Столице, которым приходится блефовать. В Стражники же не пойдут люди со слабым Даром? Не будут вот так вот дерзко наставлять на другого ствол, призывая остановиться? Что же, Столица не успела хорошо изучить Денди, потому что он был крайне хитер, чтобы получать пиздюлей. А если бы был сильный Дар...

И вот такие чудовищные мысли все время боролись в нем с желанием стать действительно хорошим человеком. Да, хорошим. Безвозмездно помогать людям, охранять их покой. То, что ему дала СИСТЕМА, явно было с этим связано напрямую, с помощью людям. Находить в нейтральных землях Воспоминания людей и исцелять их, помогая переживать все те ужасы, которые они получили при жизни. Но за то время, что Денди обладает Дневником Спасения Души, он им еще ни разу не воспользовался. Вы только представьте себе это объявление на всю Столицу:

«Привет, жители Столицы! Меня зовут Денди, и мой Дар — искать ваши Воспоминания в нейтральных землях и помогать вам справляться с вашими страхами!»

Ставь класс, если тоже прочитал это как:

«Привет, меня зовут Денди, и я теперь ваша новая игрушка для битья, потому что не могу дать вам сдачи».

Серьезно, кто вообще задумывается о том, что тяжесть прошлого его так сильно тяготит, что мешает жить? И кто при этом обратится за помощью к Денди?! Нет, пытаться хоть как-то использовать свой Дар — глупо и бессмысленно. Теперь, с этим осознанием своего положения дел в Столице, остается жить дальше, но без страха и какого-либо упрека. Ну лох и лох, что бубнить-то.

Денди надевает под футболку шерстяной свитер с воротником по все горло. Красный, новогодний, с белыми оленями. Сверху — черную рубашку, с красным галстуком — ведь так важно оставаться модным копом. Под красными брюками — утепленные подштанники. На ногах — белые туфли. Завершает весь этот образ — белая парка. "Камуфляжная".

 
— Пора заняться патрулированием. Марта, погрей мое кресло, детка, — не оборачиваясь, помахал Денди на прощание коллегам, и с вальяжной походкой удалился из помещения.

Денди стоит на месте, переминаясь с ноги на ногу, в ожидании, когда его малышка, красный кабриолет Chevrolet Impala 1958 года, прогреется от холода и наконец заведется. Несмотря на то, как сильно Денди ее любил, она была совершенно не предназначена для такой погоды. Да, у нее была тканевая крыша, которую он мог задвинуть до лобового стекла, но прогреть салон это не давало. Единственное что — защищало от морозного ветра и хлопьев снега. Такой вот он, быт Денди — размеренная жизнь простого консервативного американского копа посреди божественной матери порядка. СИСТЕМА правильно сделала, что оставила им все эти чувства и проблемы природы — Денди чувствовал себя настолько живым, насколько это могло только быть возможно, когда являешься просто душой в очень искусно созданной кукле.

Хотя Денди и отправлялся в патрулирование, хватило его всего на полчаса езды на таком морозе. Сразу возникло желание где-нибудь спрятаться. Вот только где? Бар? Был вчера, а квасить с утра пораньше как-то не хотелось. Посмотреть в цирке на то, как дрожащие Клоуны пытаются пройтись по канату над пропастью? Денди там еще ни разу не был, и хотя представлял себе это так, что было довольно увлекательно, сейчас идти туда совсем не планировал. В кино? Денди еще не нашел ни одного кинотеатра. Плохо искал, значит.

Ответ на этот нелегкий вопрос сам нашел Денди: трехэтажный исторический музей какой-то древней чепухи. Значил ли сейчас хоть что-то опыт предков? Денди мог ответить на этот вопрос однозначно утвердительно. Сколько существовала человеческая цивилизация, а все никак Богом не уничтожалась. Видимо, что-то наши предки делали правильно, а мы, поколение, что сейчас живет в Столице, умудрились так сильно напортачить, что, не в силах выдержать несовершенства человеческого бытия, Бог свернул лавочку. Теория хорошая, нужно над ней поработать и посмотреть, чему его могут научить древние фрески, статуэтки и вазы. Денди заглушил машину, забрал ключ и выпрыгнул из крошки, оставляя ее снова леденеть на улице.

исторический музей

У входа стоял на одном колене какой-то парень в белом плаще, явно замерший, но отчего-то не решивший, что нужно одеться потеплее. На персонал не похож, но, судя по тому, что он стоял снаружи в глупой позе, явно ждал встречи с кем-то или выполнял какой-то почтительный к древним ритуал.
— Ты явно не морж, так нахрена так вырядился? — вопрос, не требующий ответа, так как Денди уже удалялся внутрь музея, подальше от чудаковатого и неловкого парня.

— А почему свет не горит? Сейчас найдем... — Денди выставил зажигалку вперед и прошел с ней вдоль стен, пока не нашел переключатель.

Весь первый этаж тут же озарило светом ламп. Денди утвердительно кивнул и пошел вперед, разглядывая по пути плакаты о тематической выставке, посвященной египетскому пантеону.

— Это же теперь все можно приравнять к полному бреду, да? В Египте же... не было ангелов? Я бы не хотел видеть вместо прекрасных лиц Эдит, Уроса и СИСТЕМЫ какие-то звериные головы. Было бы стремно, — Денди рассуждает вслух, проходя через фойе дальше, к залу Древнего Рима, где замечает синеволосую красотку. — А ты... детка, тебе в темноте лучше видно, что ли?

Он улыбается ей, хотя где-то глубоко внутри и напрягается. Выглядело это совсем не очень. Зачем людям бродить по совершенно темному музею? Только если они замышляют что-то недоброе. Денди — мастер быстрого старта, поэтому мог сорваться бежать от опасной, но такой привлекательной девушки, в любую секунду. Вот уж дела — пришел просто полюбоваться историей. А ее тут еще и портят, если Денди правильно понял, почему рядом с девушкой разбитая витрина.

— Знаешь, если ты здесь пополнить свою коллекцию древностей или поломать что-нибудь, я не буду тебе мешать. Вперед. Я тут просто на выставку поглазеть пришел, — он подмигивает ей, приподнимая руки в знак добрых намерений, и внезапно оглядывается назад, выискивая того самого парня у входа, посчитав его внезапным пособником воровки.

Здесь охренеть как никого нет, – не говорит Данис. Хотя услышанное его успокаивает: девчонка, судя по всему, одна и понимает своё незавидное положение. Чахлые лучи зимнего рассвета с одной стороны и большое, мрачное, нескрываемо зловещее здание с другой. Невидимая опасность в глубине, – это Данис думает о себе. Тайна, которой лучше остаться нераскрытой, – это он подозревает из личного суеверия. Ну конечно, жутко. Все эти древние штуки. Статуэтка в руке горячая, небось, одержимая. И за ними, за пределами Музея, присыпанной позёмкой улицы, Столицы, – обитаемый космос и его хтонический ужас. Даже Данис может провести аналогию. У них тут микрокосм (и слово-то какое умное, не для данькиного мозга, а суть та же) – и ужас тоже есть, как говорится, невыразимо жуткий и неописуемый.

  Данис обдумывает идею выйти из своего укрытия. С девахой, пожалуй, можно договориться. Они здесь по разным поводам, это Данис знает наверняка, потому что у него и повода-то никакого нет. Делить им нечего. А у Даниса аргумент для переговоров припасён, острый такой; в крайнем случае, с одним противником он справится.

  Но пока он медлит, колеблется, приглушённо вдоль пола доносится звук шагов: ещё одна пара ног. Этот не скрывается. Данис снова замирает, и тут вспыхивает свет. Белый, безжалостный свет электрических ламп – ни с чем не спутаешь, – и Данис сгибается, прячет лицо в локте и еле слышно воет, тонко и сдавленно. В коридоре голоса. Сердце прыгает в горле: это за ним, это за ним, это его ищут, вот это он удачливый лопух, и чёрная конная статуя Марка Аврелия нависает над ним, как рок, как рука закона, как сторож с ружьём в апельсиновом саду. Данис сглатывает – слишком шумно, на его взгляд – и старается мыслить трезво. Попросту говоря, храбрится.

  Нет, конечно, это не за ним. Он здесь по случайности; а вот присутствие ещё двух человек в такую рань (и в такой дыре) – не совпадение. Должно быть, какое-то мероприятие. Тайная сходка, деловая встреча, свидание, наконец. А тут он со своими воровскими замашками (подвернулись же, ей-богу, шагу в этом городе не ступить без свидетелей!).

  Значит, лучше всего делать ноги, пока его не заметили. Если неизвестные поймут, что их секретные планы раскрыты, выкрутиться будет сложнее. И да, ему интересно. И да, он всерьёз думает остаться и погреть уши в прямом и переносном смыслах. Но даже так, двое слишком близко, девушка буквально в полутора метрах от Даниса. Нужно поменять дислокацию, а при удобном случае выскользнуть из здания. Путь назад перекрыт, поэтому он ждёт следующей реплики и крадётся вперёд, следя за ритмом шагов. Люди имеют привычку не замечать шум даже в тишине, если тот достаточно монотонен. Данису удаётся пересечь зал, двигаясь вдоль стены, чтобы его не выдал свет. Следующее помещение – похожее, с одним выходом, симметрично тому, которого он пытается избегать. Если добраться до этого выхода, можно будет идти быстрее, звук шагов затеряется в поворотах.

  Здесь тоже статуи, они действуют Данису на нервы. Но эти лучше, у них опущены головы, полуприкрыты глаза, и они как будто потеряны в своих мыслях; если есть какие-то мысли внутри светлого камня. Вопреки себе Данис вспоминает дом. Шум моря, разбросанные по побережью бедные города, жёсткие предгорные травы. Он сжимает зубы. Там сейчас тепло, – как будто есть какое-то "там". Данис выбрасывает из головы Землю и статуи, думает о том, как хорошо было бы расколотить парочку амфор, и упрямо движется вперёд.

  Самое забавное, что он даже замечает шум. Но он идёт спереди – откуда Данис не ждёт подвоха. Да к тому же звук такой равномерный, эдакое постукивание, что Данис принимает его за механический, вроде тиканья часов. Данис уже возле проёма, когда перед ним вырастает фигура.

  И это скелет, как в страшилках. Что дальше, чёрный гробик на колёсиках? Данис разевает рот и пятится, врезается задницей в постамент. Скелет высокий, маленький череп едва проходит под аркой. Длинные и тонкие, почти изящные фаланги обхватывают изогнутый меч. Кажется, вдоль лезвия Данис видит зеленоватый налёт, вроде патины, но, может, это игра света.

  А потом. Скелет. Движется.

  Данису чудовище видится неповоротливым – ещё бы, с такими размерами. На самом деле, скелет двигается весьма проворно – и без тени сомнения. Просто Данис срывается с места со скоростью адреналина, летящего в крови. Больно бьётся плечом о некстати подвернувшуюся витрину, но не останавливается. Распарывает карман парки, пытаясь вытянуть нож. Он оборачивается – матерь Божья, их уже двое! – и его крик обрывается на высокой, визгливой ноте.

  Только сейчас он понимает, что до этого орал не своим голосом. Теперь Данис боится поворачиваться спиной; кошмар наяву уже слишком близко. Из недоступной ему более рациональной части мозга приходит понимание: в проёме между двумя залами, забитыми скульптурой и прочей дрянью, есть шанс иметь дело только с одним скелетом. Если же в проход полезут оба, они станут мешать друг другу. Возможности лучше у Даниса всё равно нет. Он слегка приседает, готовясь уворачиваться, и отводит руку с ножом, чтобы ударить, как только сможет.

  – Помогите! – кричит он. В тоне его надрыв, как будто голосовые связки тоже сдали со страху. Но лучше уж люди из тайного общества, осуждающие вандализм, чем герои ужастиков из девяностых. Наконец, чтобы придать себе мужества, Данис злобно щерится.

  Как собака – потому что у собаки против кости есть какие-никакие шансы.

Отредактировано danis (2021-07-14 23:10:09)

Но что-то пошло не так и Алан остался позади. Совершенно один на зимней улице, медленно восстанавливающий равновесие и провожающий задумчивым взглядом одного из Стражей. Не то, чтобы он был обязан знать всех в лицо, но он этого хотел. Мало ли что? Вдруг придётся вскрывать искорёженный труп после Исчадий, если выйдет такая оказия, а он не будет знать кто это. Что возвращает нас к тому моменту, что умереть-то тут нельзя. Поэтому разные ментальные ловушки куда опаснее физических. Но всё это лирика огорчённого Исследователя брошенного на произвол судьбы.

Но обида не запитает любопытство и не заставит разгораться эксперимент. А значит в тот самый момент, когда внутри происходили милые события, достойные настоящего хоррора, Райт только подходил к двери. Да, он был настолько медленный, что иногда врезался в уже закрытые двери, но не сегодня. В этот раз его взору открылась... Обычная Столица? Разочаровывающее выражение лица сопровождалось неуместным вздохом.
-И, собственно, это всё? Даже не стоило того, чтобы идти сюда. - дело в том, что разборки между владельцами Даров совершенно не волновали парня. Это же так обычно! Тут все в округе бегают с двумя-тремя Дарами. Поэтому он просто стоял и смотрел, взвешивая стоит ли вообще уйти или эти кости совсем не кости?

Регина фокусируется на пистолете, и первый ее позыв - оружие отобрать. Присвоить. Впрочем, времени на жадные фантазии и попытки воровства у нее, увы, нет, и остается только раздумывать, почему бесполезный мужик пистолет по назначению не использует. Мог бы, просто ради приличия, хотя бы раз в мумию выстрелить (даже скелеты подошли бы).

Ничего она не поняла, но счастливого пути, наверно?

Вообще, довольно тупая ошибка, вот так вот посреди драки вставать и начинать смотреть по сторонам да проводить оценки чужих ошибок. Казалось бы, кому, как не Регине, знать все возможные опасности подобных стычек? Но вот девушка пытается со своего места рассмотреть, что происходит в зале, не совсем попадающим в ее поле зрения, а вот за ее спиной появляется скелет и вонзает в плечо какую-то историческую хренотень.
Регине удается сдержать крик, но все равно скулит от боли. От силы удара Регина, опешившая, инстинктивно пытающаяся отпрыгнуть, просто спотыкается об собственную ногу и падает на одно - совершенно не элегантно.
Блядь, ей бы щит сейчас. Хэтчер бросает взгляд на алое кольцо и раздраженно цыкает.

Опять же - просто посидеть времени тоже нет. Она еще не устала, просто хочет привести в порядок пострадавшее от тупого хода эго.
Регина проглатывает злую, но довольную улыбку. Ей не нравится эта ситуация, честное слово. Полный отстой. Совсем не весело.
На правую руку не опереться, так что поднимается девушка с трудом: каблуки, предназначенные для другой поверхности, скользят по полу, и нужно благодарить пост какой-то инстаграмм подружки, в котором она показывает просто офигенные сапоги на низком каблуке. Что бы ты сейчас на шпильках делала, Регина? Лежала бы уже. Отдыхала.
Вопреки возможным иллюзиям и играм света и тени, из кольца Регины ничего никогда не вылетает. Оно красиво светится и тухнет, может даже сыграть роль диско-шара, больше - ничего. Полупрозрачное туловище рыцаря без головы и только с одной рукой просто появляется за спиной Хэтчер, пока та сбрасывает с себя тяжелое пальто.

О, притопала подмога. Бегущий мальчишка не вызывает у Регины особенного интереса - бежит и бежит, молодец, по жопе получит сейчас. Скелет без коленной чашечки, в свою очередь, получает по башке призрачным мечом.
Был скелет, и нет скелета.
У мальчика, вроде, был план, и Регина вежливо остается в стороне, чтобы не мешать. Скелет сносит голову другому скелету, отправляя его в сторону девушки, словно букет невесты, который девушка, увы, не может поймать - правую руку сводит от жуткой боли, стоит ей шевельнуть пальцем.
Регина наступает на череп и приветливо на него смотрит - пустые глазницы отвечают ей недобрым взглядом, решает она.

- Эй, Тутанхамон! - Весело кричит загадочной мумии девушка. - Защищай ворота!

Вообще-то, болезненные ощущения появляются, даже когда Регина со всей силы бьет по черепу ногой, отправляя ее в сторону мумии. Прижимая к ране ладонь, Регина призывает начавшего мерцать половинчатого рыцаря к себе - стоит подождать, пока регенерация сделает свое дело. Хэтчер осторожненько, вроде как незаметно, подошла к стене, чтобы облокотиться на нее здоровым плечом, и во все глаза уставилась на мальчишку. В принципе, если что, помочь ему она бы смогла.

Вообще, Денди был, конечно, человеком уникальным, если просто не сказать — идиотом. Мало кто мог похвастаться тем, что, в пылу сражения, замечтался о женщинах и попал под раздачу. Это было что-то на уровне неловкого состояния, когда разговор с человеком уже закончился, а ты как раз придумал интересный ответ ему, и теперь он просто уходит в никуда. С Денди так же. В беду он уже попал, и во время нее уже придумал, куда мог пойти или чем мог заняться заместо похода в музей. А сейчас, с отбитыми костяшками кулака о череп скелета, он удивленно и испуганно — но, как и подметил его союзник, одновременно мужественно и храбро, и даже с нетронутыми бакенбардами, — покосился на парнишку, который, сжимая в руках воображаемый меч, чуть не рассек им Денди. Извинения тут же были молча приняты, и Денди помогли подняться. Он потратил немного времени на то, чтобы осмотреть себя и удостовериться, что никакой черепок не свисает со стиснутыми зубами на задней части его штанов.

Парнишка зря времени не терял и снова прозвучал треск витрины, откуда он достал себе какие-то древние перчатки. Для кровавого древнегреческого бокса, что ли? Денди историк, но эксперт в области пиццы, а не древнего оружия и единоборств, важно это понимать. И сейчас, позвав за собой Денди, убежал к опасной крошке, сражающейся с мумией. Денди в этот момент словно молния поразила: он что, выбрал помочь пацану, вместо того, чтобы героически помаячить перед красоткой? Получается, так. Он бросился вперед, с щитом наперевес, и прибежал в древнеримскую секцию чуть позже пацана, и сразу увидел результат своего выбора. Девушка стояла у стены, охраняемая воссозданным ею полупрозрачным рыцарем без головы, и прижимала рану на плече. Как там в играх было? Она это запомнит.

стрельба по мумиям

Денди перехватил щит с правой руки на левую, и достал из кобуры пистолет. Интересный такой рыцарь получился, но что еще интереснее было — эффективность пистолета в сложившихся ситуациях. Их же тут окружала нежить. Мумия и скелеты. Какова вообще вероятность того, что его пистолет подействует хоть на кого-то? Разве что если попадать по костям, но и тут Денди не был самым метким стрелком на Диком Западе. За всю службу в департаменте в перестрелках он участвовал. Когда спалил свою маскировку внутри наркопритона и когда пришлось перестреливаться с проституткой из-за того, что у Денди не оказалось денег в бумажнике. В первом случае все закончилось успешным нырком в окно с высоты второго этажа, а во втором — что же, проститутка ранила его в руку и убежала сама. А вы думали, детектив-сержант является по совместительству и супер-копом? Да как бы не так! Чаще всего ему приходилось стрелять в одностороннем порядке: по людям без огнестрельного оружия и по невинным.

— Да черт, пацан... — маленький помощник мельтешил возле мумии и делал теперь уже невозможным огонь по ней, не подвергая риску самого себя.

На то, чтобы поинтересоваться состоянием девушки или выжидательно прицеливаться в мумию, у Денди не было времени, и поэтому, пока тот еще не успел призвать новых скелетов, у которых — что стало для Денди очевидным, — были острые мечи, а вовсе не тупые, побежал помогать и, защищаясь щитом левой, правую руку с пистолетом выставил вперед. Подошел с фланга, чтобы не открыть дружественный огонь по союзнику, и разрядил все семь патронов обоймы по мумии. Денди не было времени, чтобы целиться, но вблизи шанс попасть куда-либо стремительно повышался.

— Э... а не слишком ли он мелкий для мумии? — внезапно озвучил свои мысли Денди вслух, уже после выстрелов.

И правда, до этого призывались большие скелеты, аж двухметровые, а тут, судя по телу, больше шкет. Получается, Денди сейчас разрядил обойму в подростка, а не в еще одного призванного монстра? Что там по регламенту в прошлом мире нужно было сделать после этого? Подсунуть ему наркотиков, дать какой-нибудь пистолет и сказать коллегам и репортерам, что просто защищался? Зато тут он точно после этого выживет, пусть и не будет благодарным за пару сквозных.

— Ой, извини... Ты первый начал! — растерянно повторил Денди за девушкой.

[indent] На костяшках прохлада железных пластин под слоем истёршейся кожи. Данис тянется раскрытой пятернёй и чувствует, как взмокла футболка вдоль позвоночника, ворот пора выжимать. Штаны, возможно, тоже. Но Данис уже вляпался по уши, и теперь не сдаст назад. Это как на стрелке с пацанами; у кого первого начинают бегать глаза, тот проиграл и оказался снизу в куче-мале из пяток, колен, кулаков и зубов. Данис тянется – и хватает мумию за руку. Он почти готов к тому, что плоть под его пальцами просядет и ввалится внутрь, в лучшем случае рассеется облачком смердящего дыма, но нет. Пульса под бинтами, конечно, не чувствуется, однако Данис всё равно уверен, что держит живое существо.
[indent] А это значит, на нём можно наставить синяков. Данис замахивается для короткого, резкого удара и одновременно пытается зацепить ногу противника своей, чтобы вывести его из равновесия. Вместо этого воздух перед ним сгущается, и – а, так вот как это происходит. Ну да, охренительно стрёмно. Данис отскакивает от скелета; он сам не помнит, когда позволил мумии вывернуться. Он следит за опускающимся мечом – изобретательности скелетам явно недосыпали – и уходит из-под удара. Ему кажется, что с лёгкостью, только в подмыхах чуть не хлюпает. Одновременно с этим раздаются равномерные выстрелы, семь подряд, словно кто-то пытается прикончить уже холодный труп. Грохот, сравнимый с разрывающимися петардами, прокатывается по холлу – говорили же взрослые не пускать фейерверки в помещении! Данис вздрагивает, вжимает голову в плечи, прикрывает уши руками и не успевает даже осознать, что появившийся в последнюю секунду скелет уберёг его от пары десятков граммов свинца.
[indent] Оседает метафорическая пыль. Оседает вполне реальный запах пороха, похожий на выхлоп, – Данис морщит нос. Он выпрямляется и делает шаг вперёд; в ушах звенит, приходится мотнуть головой, как собака, отгоняющая комара. Перед ним со стуком скрещиваются копья, продолжая лучшие традиции анимации двадцатого века, и Данис на мгновение шугается. Чуть в стороне давешний щитоносец опускает пистолет.
[indent] – Всё, хорош! Мужик, ну ты и рисковый, – кашляет Данис, плохо скрывая восхищение. Он пытается сказать: а если бы по мне попал, но он в это не верит, не попал бы. Слишком крутой для этого. Потом присматривается к фигуре позади скелетов: теперь, когда она ушла в глухую оборону, а неожиданный и комически короткий махач застопорился, Данис чувствует себя если не победителем, то на стороне победителей – а это самое главное. Он подходит ещё ближе, вплотную к скелетам, – такой весь бесстрашный, только глазом на нежить косит. Меньше всего ему хочется дальше испытывать удачу, а больше всего – задрать нос и через двадцать лет, одной рукой ведя Ауди с откидным верхом, рассказывать, как в шестнадцать с успехом раскидывал чудовищ. Поэтому он демонстративно опускает руки: всё, мол, всё кончилось.
[indent] – Ну и чё ты делаешь, блин? Ты кто вообще? Вылезай давай, мы просто поговорить хотим, – тут Данис делает неуверенную паузу. – ...Ты вообще умеешь говорить?
[indent] "Мы" – это "я и мои сильные союзники"; Данис стратегически встрял между ними и раненой мумией на случай, если общая попытка деэскалации провалится. Через несколько минут адреналин выветрится, и Данис поймёт, что вообще-то больше всего на свете хочет спать. Но пока он прямо пухнет – в меньшей степени от торжества, в большей степени от любопытства. Зашёл, называется, и даже не на огонёк. Последняя извилина в мозгу вовремя шепчет: ни за что не доставай статуэтку, не признавайся ни в чём, у тебя её нет, она твоя и вообще ты её в глаза не видел.
[indent] А вообще, главное, что все живы остались. Хорошее начало отличного дня.

Алана никто не услышала. Про Алана забыли. А он этому и рад. Поэтому он совершенно спокойно лежал себе тихо у стеночки и как говорится, не стрелял во все стороны. Быть наблюдателем не такая и плохая идея. Можно сделать вид, что тебя здесь и вовсе нет, а потом потихоньку укатится. В глубь помещения, потому что на пути эти самые скелеты. А потом перестать изображать безразличие и благополучно встать на ноги. Учитывая, что актёр из него так себе, вариант с тем, что ему поверили в том, что он первым делом как попал сюда не проверил износостойкость собственного тела, как и души, было странным. Но кто он такой, чтобы осуждать мысли и действия других людей. Как бы то ни было, он был уверен, что если остальные его и потеряли, то странный призывальщик, что зачем-то выходит к неизвестной угрозе с распростёртыми объятиями, знал, что Алан благополучно укатился подальше от шумной вечеринки в этом музее. Зачем он это сделал? Неизвестно. Но знаете, логово дракона гораздо проще грабить, когда рыцарь бьётся с ним за скелет принцессы.

Этим и решил воспользоваться Алан, планомерно отдаляясь от битвы. Темнота помещения ему не мешала, как минимум из-за привыкания глаз, а как максимум, разве вы не ходили ночью попить водички? Где тёмный сгусток - там предмет, где посветлее, там что-то поменьше. А значит это можно обойти или перелезть. И чем больше попадается стандартных схем размещения экспонатов, тем проще рисовать карту помещения в голове. Но что если он ошибся и на самом деле он сейчас радостно выскочит обратно откуда-то сбоку? Что же. Сделаем вид, что он там и был всё это время. И вот совсем-совсем и не подёргал решётку на второй этаж. Интересно этот звук сойдёт за звук выстрелов? Благо рядом был ещё один путь, но уже вниз.

Вниз. В подвал. Самая отличная идея направится в тёмный подвал, когда совсем недавно ты видел толпу скелетов. Кто вообще в здравом уме за призывателя ограничивается только одним, правда? Вот умей Райт звать на помощь всенепременно это было бы множество мелких существ, способных проникать в самые потаённые уголки. Наверное. Сейчас же он всего лишь держал тяжёлый револьвер в руках, направленный дулом вниз. В ту тьму в которую он отправился, мечтая, что битва там наверху продлится долго и хозяин этого необычного логова, что это был он и что это было оно, он не сомневался, ещё не скоро вернётся сюда. Оставался вопрос о освещении, но в прямом коридоре сложно ведь заблудится. Какой же всё-таки неподготовленный Алан. Был бы, если бы не маленький, не иначе чудом, выживших при удара фонарик. Света он давал совсем не много и в обычных обстоятельствах, вроде короткой стычки в узком коридорчике, не пригодился бы. Да и батарейки это вам не камни на дороге, но что есть, то присутствует в виде небольшого луча, позволяющего различить куда ступать, чтобы не воткнутся в какие-то стойки. И чем дальше заходил Райт, тем мрачнее становилось его настроение и больше желание вернутся. Не нравилось ему тут и то, что его ожидало впереди. И как подобает в таких ситуациях, он замер и оглянулся назад.

Отредактировано wright (2021-07-28 09:09:32)

Тутанхамон был какой-то слишком пассивный. Регина пожимает плечами, морщится от боли в поврежденном, вздыхает.

- Херня какая-то, - бормочет себе под нос, вроде как и потеряв интерес к роли добрячки и все еще беспокоясь об образе.

"Какие разговоры" спрашивает высокий придурок, и, ладно, к черту эту роль, все равно ничего с нее не получит уже.

- Ага, а щит ты с собой принес, да? - Регина закатывает глаза и поднимает с пола пальто. - Для такого пустякового ранения Эдит в принципе не нужна, герой-помощник, - незаинтересованный взгляд переходит на, очевидно, главного засранца, разбившего витрину. Хэтчер насмешливо щурится. - За предложение спасибо, конечно.

Мумии надо бы научиться с такой болью справляться, если он такой бешеный, что сразу в драку бросается. Его ярость искрится, и девушку так и тянет снова заполнить кольцо и, может, сломать стену-другую.
Голос у Тутанхамона оказался на удивление молодым. С другой стороны, объясняет дурацкое поведение, лишившее Регину возможности попиздиться. Грозные скелеты девушку совершенно не заботят - все еще просто сгруппировавшиеся косточки; она сокращает дистанцию, опирается на костяных воинов.

- Парень, так не пойдет. Во-первых, умерь пыл, - Регина шлепает один из скелетов по лысой башке. - И чего ты так боишься? Не ссы, ты же лучше нас тут все знаешь, мог бы в тупик загнать, или еще чего, - Хэтчер осматривается вокруг себя, видимо, в поисках подходящих тупиков. - Скелеты у тебя не страшные, как бы те два придурка не вопили. А ты смог бы что-то вроде костяной многоножки соорудить? Заебись бы было, - от такой и бежать весело, и отбиваться. - Короче, давай, соберись. Не воспринимай это так серьезно, тогда станет даже весело, - и Регина говорит это совершенно искренне, потому что для нее почти ничего не весело так же, как через плечо истекать кровью. - Потренируйся как следует, потому что я еще вернусь. Здорово же будет. К тому же, я единственная, кто у тебя ничего не брал.

Эх. Регина уверена, будь она тут с Тутанхамоном одна, все было бы намного лучше. Трое против одного никогда не интересно, а тут еще и неопытный противник. Ну, ладно, один из троих тоже особенно опытным не был. Девушка все никак не отлипает от несчастного подстреленного пацана, строя какие-то непонятные долгоиграющие планы.

- Смотри, если что, меня зовут Регина, я вот тут живу, - Хэтчер тыкает пальцем в карту, открытую на телефоне, не очень уверенная, что Тутанхамон правда смотрит или даже слушает. - Приходи, можешь даже напасть внезапно. А я тебе расскажу, как на адреналине выезжать! Клевый же Дар у тебя.

В космос сводит даже! Такой малой пропадает.
Оставив его, наконец, в покое, Регина на прощание весело машет рукой, ненавязчиво показывая, что травма плеча уже не такая уж и страшная.
Дети из музея в принципе вызывают куда больше симпатии, чем тип с машиной, Хэтчер даже тихо смеется на слова о конфете.
В подозрительных малышек Регина забираться не планирует, Денди создает ощущение человека, который будет очень много болтать и ни за что не заткнется. Мужики, которые свои машины называют такими ласковыми словами, в принципе доверия не заслуживают.

- Мне тринадцать, - заявляет явно не тринадцатилетняя Регина, натягивая пальто обратно. Блин, вообще обидно немного, пальто было крутое, придется у Хиэль просить такое же. Девушка засовывает палец в дырку и вздыхает. Да, точно нужно новое. - Смотри в столб не врежься, дипломат.

Даже не оборачивается на прощание, только волосы поправляет, направляясь в противоположную малолетнему вору сторону - из вежливости. Ей, вообще-то, в ту же сторону, но он шуганный какой-то.

Вот и поговорили! От последних, брошенных мумией слов, не было ни горячо, ни холодно, и так все понимали, кто здесь победитель и что он в праве делать. Поэтому Денди просто проигнорировал прощание пацана, тем более, давая ему шанс сохранить чувство собственной важности и силы, которой так кичились подростки. Хотя союзникам такое обращение к себе и могло бы не понравиться, отреагировали они тоже довольно-таки толерантно. Парнишка просто сдался, а девчонка вылила на них всех поток своей истинной, концентрированной натуры. Денди даже вспрыснул.

— Родная моя, а как я буду защищаться от скелетов, которые уже пришли очевидно из-за вас двоих? — усмехается Денди. — Как хочешь. Крутая девчонка так крутая.

Обычно, конечно, от подобного ранения, как у Регины, или как у мумии, становится очень не по себе. Неподготовленные начинают плакать, паниковать, всего бояться, а тут произошло как-то без происшествий. Денди только развел руками, ведь ему и забот меньше. Сказанные слова скорее были дежурными фразочками, чем проявлением заботы. Хотя лично Денди об этой самой Регине бы позаботился...

— Архангел милосердный, ну из тебя и понеслось, — присвистнул Денди, наблюдая за монологом разгоряченной Регины, расстроенной из-за отсутствия достойного противника. — А ты не подумала, что тебе еще пригодится сохранить перед нами свой режим дурочки? Мне тоже адресок свой оставь, заскачу, нападу, — ухмыляется он, удаляясь из музея и махая рукой смотрящим ему в спину. — Пока, Забинтованный, — щит, конечно же, остается у входа.

Улицы приветствуют Денди привычным холодом, и он тут же поплотнее застегивает куртку, не желая выпускать из себя лишнее тепло. Детектив как раз успеет добраться до офиса и предаться кофе и историям о том, как он героически предотвратил конфликт в столичном историческом музее. Поэтому, достав из пачки сигарету, мужчина неспешно закурил, наблюдая за идущими на выход союзниками. Даже заметил в кармане пацана что-то выпирающее, явно из музея, но промолчал. В таких делах Денди, еще будучи патрульным, успел набить глаз и теперь мог легко отличить поведение воришек, особенно таких молодых и не столь опытных.

— Я же тебе уже шампанское предложил, — вздыхает Денди. — Ладно, давай, удачи, — его дело, верно.

Денди провожает парня взглядом, вороватой походкой отдаляющегося от музея, и переводит взгляд на девушку. Какая же сучка! Денди улыбается и смотрит ей в спину, а точнее на попу — куда еще, не за характер же ее любить теперь, очевидно, и провожает взглядом. И вот, оставшись в одиночестве и докурив сигарету, Денди залезает в свой кабриолет, ждет еще минуту, смотря по сторонам, заводит двигатель. Достает из бардачка плеер, извлекает оттуда кассету и вставляет в старую магнитолу. Сейчас у него в планах добраться до офиса, укутаться в три пледа и подремать у обогревателя с чашкой кофе. Может, посмеется с Мартой, хотя она еще с ним не смеялась, видимо, из-за отсутствующего чувства юмора и большой увлеченностью шефом, или нагрянет к Норе с приветом и все же подкатит наконец, ведь волков бояться — в лес не ходить. На базе всегда есть, что поделать, и дело даже не в разрисованном стекле мужского туалета, где расписаны в подробностях все кинки Адама, не рукою Денди, конечно же.

Денди смеется. Детектив-сержант отдела нравов полиции Майами как всегда в делах.

Он включает запись в магнитоле и жмет педаль газа.