[indent] Время, которое требуется Даньке, чтобы сложить два и два (в нашем случае – медные пиктограммы и давешнюю сцену а-ля "мальчик встречает девочку"), откровенно позорное. Он сидит, свесив из дупла одну ногу, почти расслабившись, почти забыв о боли, даже почти перестав терять кровь – вау, он не думал, что это сработает. Одной рукой запускает косточки, развязно, словно старик, плюющийся кожурой от семечек. Другой то проверяет повязку, то перебирает украшение, прикладывает к уху что-то, похожее на серёжку. Жаль, мочка не проколота. Вернётся в Столицу – займётся. Если доживёт, конечно.
[indent] Видите ли, будучи уверенным в своём Не Особо Тщательном Осмотре дупла, Данис думает, что стук изнутри, едва отдающийся в затылке, ему слышится. К тому же, он ранен. К тому же, он с минуты на минуту ожидает прибытия подкрепления. К тому же, проходит, должно быть, не меньше десяти минут, прежде чем картинка в его голове складывается убедительно и пугающе ясно.
[indent] Данис вспоминает, как они трое поднялись с песка сутками ранее. Они переглянулись и побежали... на фоне горы с отбитым носом, окружённой зубьями скал. На фоне трёхцветного мира, ей-богу, хоть сейчас в буклетик: синее море и синее небо, белый песок, ослепительный свет солнца, чёрный дым – и чёрная полоса на горизонте, словно жирный лайн в комиксе. Никто из приключенцев даже не упомянул об этом вечером возле костра. Итак – Данис ставит мысленные галки: вулкан ✓; человеческие жертвоприношения ✓; злобное божество ✓ (?) – какого-то рода "небесная кара", бедные необразованные туземцы, Данис с его девятью классами сельской школы чувствует к ним снисходительную жалость. Но самое главное – жертва! Белые волосы! Ритуальные татуировки! (Наверное!)
[indent] Они собираются убить девчулю! Ту самую – которая, когда (а не если) Данис её спасёт, будет очень благодарна. И почему, когда Данис демонстрирует способности к логическим построениям, у этого нет свидетелей?
[indent] Также – проходит, должно быть, не меньше десяти минут, а отряда спасателей всё не видно. Данис стремительно теряет терпение. Он бубнит под нос, и закатывает глаза, и швыряет ещё кость, но ни Рэмов, ни Финнов рядом больше не становится. Данис думает: вот это они быстро сдались, лошары, как только дожили до своих лет с такой силой воли; на самом деле, конечно, это он сдаётся первым. Остатки веры в сотоварищей он убирает в дальний тёмный угол души – на чёрный день. Затем отползает от края и, морщась, поднимается на ноги.
[indent] Мир и топовые тёлки не ждут. Истекая кровью, герой отправляется на их спасение — и своё, кстати, тоже, раз всем остальным ПЛЕВАТЬ. Ладно, если точнее, он отправляется на второй обход дупла. В этот раз Данис прислушивается, как к окружающим звукам, так и к собственной интуиции. И не ленится опускаться у подозрительных мест, чтобы провести пальцами вдоль резных желобков. По большей части они, как и раньше, оказываются простой текстурой древесины. Пересохшие сосуды, по которым раньше бежал древесный сок. Тонкие царапины, похожие на следы – от чего угодно, когтей, оружия, пира древоедов. Однако на этот раз Данис замечает глубокие щели и в ту же секунду знает, что за ними – пустота. Свободное пространство. Он не сразу понимает, откуда возникает эта уверенность, но повинуется инстинкту и прижимается к стене ухом. Скорее всего, ему чудится, что он слышит гулкость полого помещения, но Данису для принятия решения много не надо.
[indent] Он ликует, что нашёл новый выход, первый выход в его обстоятельствах, и празднует это зловещей улыбкой. Держитесь, язычники проклятущие. Данис ещё не решил, супергерой он или суперзлодей. В любом случае, он ищет сломанную кость, чтобы использовать её в качестве лезвия. Наконец-то текущая задача попадает в сферу его компетенции. У Даниса могут быть трудности с тем, чтобы выговорить слово "компетенция", но открывать запертые двери он умеет!
[indent] Только когда он обеспечивает себя надёжным рычагом и с радости налегает на него, травма напоминает о себе крайне болезненным образом. Если бы она могла говорить, она сказала бы: "У тебя дыра в животе, если ты забыл. Типа, сквозная. Типа, если бы туземская девочка попыталась есть с тебя сливки, она бы не смогла, потому что они бы вывалились с другой стороны". Но раны не умеют говорить, и Данис открывает дверь, и у него белеет в глазах, и так сильно кружится голова, что он сгибается над проёмом и хватается рукой за неровную стену, чтобы не свалиться. Когда в голове прочищается, он смотрит вниз и ожидаемо видит, как влажно блестит пропитанная кровью рубашка. Чёрт бы побрал говнюка, который это сделал. Данис его найдёт и насадит на его сраное копьё, а потом пожарит на костре и сожрёт. И украсит костями свой дом. Ну и что, что из Воспоминания ничего нельзя выносить, для такого случая СИСТЕМА сделает исключение.
[indent] Отведя душу, Данис ступает в глубину Дерева (называть его с маленькой буквы даже мысленно язык не поворачивается). Неудачно поставив ногу, он чуть не теряет равновесие, но вовремя ловит себя и с невольным изумлением осматривается. Под ногами ступени; что ж, думает Данис, не буду врать, очень удобно. Вот бы с самого начала знать, что здесь есть готовое приспособление для спуска-подъёма. Ничего бы этого не было, ни дырки в пузе, ни рискованного древолазания, ни воздушной трубы. ...Ладно, последнее стоило того. Данис поднимает голову и с сомнением смотрит наверх, где за поворотом лестницы скрывается возможность действительно покорить вершину. Ничего не скажешь, соблазнительно. Даже чисто ради ачивки, обычно Данис рванул бы, не задумываясь. Но здесь он наконец определяет, что помогло ему обнаружить дверь.
[indent] Дар подсказывает. Данис думал было, что у него открылось шестое чувство, но нет, это просто универсальные правила "горячо-холодно" указывают ему направление. Можно, конечно, кивнуть на чувство противоречия; но Данис один и может рассчитывать только на себя, поэтому приходится действовать как можно умнее. Ах да, и Дар. Ему Данис доверяет.
[indent] Он смотрит вниз и на пробу протягивает в ту сторону правую руку. Разница слишком небольшая, чтобы быть уверенным, но Данису кажется, что браслет нагревается ещё чуть сильнее. Это решает дело. В конце концов, Данису нужно спуститься, и на то есть миллион причин. Встретиться со своими. Найти и спасти девушку. Сбежать от тех, кто с копьями охотится на людей в кроне безумного дерева. Какой-то парк аттракционов, а не Воспоминание, со своими страшными клоунами. Данис качает головой: хозяин Воспоминания должен быть забавным челом, – и начинает осторожно спускаться.

Если бы не чувство волнения за своего потерявшегося ребенка, Финн бы посчитал эту локацию, в какой-то степени, даже красивой. Редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь тьму, напоминали ему о том, как знакомые нерды в колледже часами рассказывали ему о том, какие невероятные места они посетили в видеоиграх и как юноша просто обязан в них поиграть. Ни лиц, ни имен этих зубрил он уже не помнил, поэтому воспоминание оказалось невероятно коротким и завело его в мысленный тупик, который вернул его в режим беспокоящейся матери.
- Может. Если он был в сознании, и оказался в совсем тяжелой ситуации, то уже бы катапультировался отсюда. Проблема в том, что если он его потерял, я не знаю лимита подобного урона, прежде чем наше тело не выдержит.
Под "подобным уроном" парень подразумевал тело, к которому поднес факел. Плоть почти полностью сгнила и была покрыта желудочным соком их маленьких "друзей", никаких следов драки или видимых повреждений костей не было, а где-то внизу всё еще можно было разглядеть несколько обедающих существ.

Вернув факел в исходное положение, Финн заметил, что свет отыграл от чего-то блестящего в нескольких метрах от них. Так как у Даниса были браслеты, которые вполне могли так сверкнуть, юноша решил пропустить все диалоги и объяснения, схватил Рэма за руку и помчался в сторону кокона. Отчасти, к сожалению и отчасти, к радости, внутри кокона был не Данис. Конечно, может это был и Данис, имени туземца они не знали, но это был не их Данис. Мужчина был все еще жив, но помочь ему было уже невозможно. Вполне вероятно, Исследователь и не стал бы ему помогать, так как вероятность, что он был хозяином воспоминания крайне мала, но что-то в молодом человеке кликнуло и он молча протянул Вортексу источник их освещения. Похлопав темнокожего мужчину по плечу, будто пытаясь успокоить, он зашел ему за спину и в два быстрых движения свернул ему шею. Тень сомнения в душе все же присутствовала, поэтому парень зажмурился и пару секунд подождал перезапуска, но ничего не произошло. 
- Понеси пока ты факел. У меня рука затекла.

С каждым новым шагом вглубь паучьего жилья, Исследователь все меньше и меньше верил в то, что такое место и правда может существовать. Большое количество пауков размером с футбольный мяч его вовсе не напрягало, но вот количество трупов по-настоящему заставляло задуматься. Каждый из этих людей должен был прийти сюда по своей воле, зная о том, что их опутают живьем, после чего начнут потихоньку трапезничать, откусывая кусочек за кусочком. В голове юноши существовало всего два варианта событий: либо этих гуманоидов принесли в жертву аборигены, либо в этом гнезде живет кто-то гораздо больше, чем мягкая игрушка из супермаркета. Если первый вариант был причиной для беспокойства где-то в будущем, до которого еще надо было дожить, то второй чувствовался прямо сейчас. Так близко, что Мосс стал периодически пытаться разглядеть соседние ветки и стволы деревьев на наличие гигантского арахнида.

Вместо гигантского арахнида пришла целая куча поменьше. Очень обиженных и очень быстрых. Видите ли им не понравилось, что пара скинула пару коконов в пропасть, будто это их вина, что архитектор этого места полоумный имбецил и ставит точки опоры прямо на проезжей части. Самых быстрых Мосс просто начал давить ногами, но подобная тактика не могла длиться вечно, рано или поздно их станет слишком много, а ног у Финна, в отличие от его оппонентов, всего две.

Первым, что пришло в голову было кого-нибудь призвать. Но время которое будет потрачено на возможный призыв демона было слишком ценным, чтобы тратить его сейчас на не гарантированный результат. В этот раз Финн решил положиться только на себя и, совсем немного, на Рэма, поэтому растворил тетрадь в воздухе и в очередной раз скинул с плеча рюкзак.  Там он надеялся найти бутылку с топливом, которую нащупал в рекордное время, достал, открыл и, подкинув в воздух, ударил ногой как футбольный мяч. Разливая свое содержимое по дороге, она приземлилась в метрах тридцати от них, но Исследователь уже давно не смотрел на результат собственных действий. Вместо этого он стал рвать паутину рядом и опутал свои ноги и руки, чтобы создать хоть какое-то подобие защиты от потенциально смертельных укусов. Доделав свою боевую экипировку, он подлетел к Вортексу, надеясь, что с ним все в порядке и он догадался поджечь разлитое топливо, он, в свою очередь, поджег новенькие "боксерские" перчатки. Подобным оружием справляться с ордой стало значительно проще и уже через некоторое время от врагов практически ничего не осталось. Ничего не осталось и от паутины, которая прогорела на руках и Финн мог полюбоваться на серьезные ожоги, доходящие до локтей.
- Хах. Твоя спина, мои руки. Надо будет Данису пятки поджечь при встрече и сможем как рейнджеры трансформироваться в одного большого потерпевшего.
Уже в который раз засмеявшись над собственной шуткой, Финн рухнул на колени и уронил рюкзак. Руки, не смотря на полученный урон, почти не болели, но он знал, что как только адреналин решит покинуть тело, его ждет совершенно неприятное время.

Пожалеть себя как следует не удалось. Пришла леди с огромным задом и, к счастью для парня, это была не Регина. С этой может быть хоть какой-то шанс договориться.
- Доброе утро. Если это ваши дети были, то сердечно просим прощения.
Вот это уже точно было искажениям воспоминания, никаких сомнений. От этого, шанс, что существо понимало человеческую речь, взлетало в небо и стоило им воспользоваться.

Отредактировано finn (2021-09-02 22:53:50)

[indent] Данис щурится в полумраке, ведя рукой по древесной стене, пока не понимает, что в общем неплохо видит. Не идеально, но очертаний и целой палитры серых и коричневых оттенков ему хватает, чтобы без проблем ориентироваться. Он только успевает задуматься, откуда внутри дерева натуральное освещение, как поднимает голову и понимает, что стоит на пороге маленькой залы. Нет, даже лучше, жилого помещения. Честно говоря, до этого Данис шёл почти на автопилоте, держась за стену, словно в лабиринте: куда-нибудь да выведет. Он был слишком занят тем, чтобы смотреть под ноги и время от времени прислушиваться, нет ли кого поблизости, друзей или врагов. Он даже не заметил, как резные ступени сменились коридором, похожим на ход в гигантском термитнике. Теперь, осторожно заглядывая в помещение, он думает, что здесь больше подойдёт сравнение с норой хоббита.
[indent] Внутри... уютно. Над деревянным столом перед голубыми глазами окошек разливаются насыщенный аромат и особенное тепло, какое рождается только в руках человека. И потому Данис замирает, сердце стучит у него в горле, пока он обводит кухню глазами. Убеждается, что он один. Затем идёт тихо, почти крадётся, вытягивает шею и поочерёдно заглядывает в котелки. Суп выглядит – и пахнет! – аппетитно, но Данис знает, что у него нет времени полдничать. К тому же, он не так уж и голоден, а в кармане шорт у него до сих пор вчерашний крысиный шашлык, который он туда сунул перед подъёмом, не зная, что ещё с ним делать. Зато в другом котелке – у Даниса мгновенно пересыхает во рту – находится приятно пахнущий напиток, напоминающий какого-то рода отвар. Фиолетовые лепестки Даниса напрягают; он понятия не имеет, что это за растение, и дело даже не в его мизерных познаниях в ботанике. Он подозревает, что это представитель местной флоры, и кто знает, какие у него свойства. Но его готовят на кухне, явно для употребления, правда? Данис сглатывает, с трудом найдя во рту достаточно слюны для этого. Он потерял много крови. Его мучает жажда. Пока две последние клетки мозга дерутся в его голове (одна хрипит, точно зомби: пиииииииииить, другая визжит тонким голосом: СДОХНЕШЬ), Данис быстро и тихо, как профессиональный вор, находит пустую деревянную плошку. Он зачёрпывает отвар и пьёт, втягивая легко остывающий верхний слой. Затем неслышно ставит плошку на стол, запястьем вытирает рот. Вкус слишком странный, чтобы им наслаждаться: сладковатый, немного жгучий и немного напоминает... ментол? Данис поворачивается в сторону следующего дверного проёма и неожиданно для себя выпрямляется, хотя до этого горбился, измученный постоянными болью и напряжением.
[indent] Он прислушивается к себе. Боль никуда не уходит, попытки живота удержать внутренности тоже не прекращаются, но Данис всё равно чувствует себя бодрее, словно ему удалось перехватить пару часов целительного сна. Выходит, энергетик? Или Данис так боялся последствий, что их отсутствие сняло гору с его плеч. Так или иначе, он долго над этим не думает. Теперь, когда он лучше осознаёт своё положение, ему не хочется оставлять за спиной возможного врага. Или возможного хозяина Воспоминания, это было бы совсем глупо. Поэтому Данис едва заметно двигает запястьем; свободный браслет наручников открывается, и полукружие с резьбой ложится в руку, будто изогнутая заточка. Не самое надёжное оружие, но при достаточном желании им тоже можно навредить. Плюс Данис чувствует себя гораздо увереннее, если держит острый предмет.
[indent] Он бесшумно пересекает кухню и заглядывает в следующее помещение. Несколько секунд с глупым лицом разглядывает пиктограммы, замечает ящерицу на карте и делает мысленную пометку. "Здесь водятся драконы", понятно. Это если сделанная им карта вообще пережила последние события; Данис понятия не имеет, как работает Дар Финна. Если нет – он быстро повторяет виденные им с Дерева локации, чтобы они остались у него в голове, когда он отсюда выберется. Медвежата же... не говорят ему решительно ничего, хотя Данис с минуту пытается увидеть в рисунках сюжет. Может быть, это что-то про "КТО ЕЛ ИЗ МОЕЙ МИСКИ?", но Данису эту сказку никогда не читали, и стыда за выпитый чай он тоже не испытывает. Поглазев на иллюстрации, он двигается дальше, всё также стараясь издавать поменьше звуков. Жилище выглядит, словно его обитатели не дома, но еда на печи намекает, что они могут в любой момент вернуться.
[indent] И как только эта мысль оформляется в данькиной голове, её тут же выбивает оттуда неожиданно яркий свет. Данис замирает и щурится, почти не дыша, пока его глаза не привыкают. Тогда он видит: в первую очередь ряд примитивного по сути, но искусно выполненного оружия. Ладно, не оружия, а инструментов, но Данис думает только о том, как их можно использовать для защиты – или атаки. Затем его поражает внешняя стена мастерской. Ну полноценный пентхаус, какого хрена? Даже у лохов, живущих на дереве, как мартышки, есть свой люкс, а у него нет! Данис ведёт взглядом по помещению и фокусируется на девочке. (Он знал, что всё не может быть так просто. Он на каждом шагу ждал подвоха и потому не удивляется совершенно.)
[indent] Следующий ряд выводов вспыхивает мгновенно, как взрываются одна за другой пущенные петарды. Девочка выглядит маленькой; определить возраст с такого ракурса Данис не пытается, но она физически меньше него, что, во-первых, редкость, во-вторых, предоставляет возможность. И в руках у неё прямо сейчас находится копьё; знакомого вида, оно для Даниса что красная тряпка для быка, пробитый живот согласно отзывается болью. И копьё это ещё не закончено, ещё не готовое орудие убийства и невежливого протыкания чужих частей тел, но вот-вот им станет. Наконец, режим скрытности Даниса оправдывает себя, и в данную секунду у него преимущество. Он её видит, она его – нет.
[indent] Всё это приводит Даниса к немедленному решению. Кто-то бы даже сказал, поспешному. Данис видит только, что действовать надо быстро, а рычагов давления для переговоров у него нет. Он даже не рассматривает вопрос, нужно ли вообще действовать.
[indent] Зная, что первый же шаг выдаст его, Данис не пытается схватить нож, или топор, или любой другой из подходящих предметов. Он преодолевает расстояние до стула и, потянувшись через плечо девочки, левой рукой выбивает у неё заготовку копья, а правой, вооружённой половинкой браслета, приставляет металлический кончик к её шее.
[indent] – Не двигайся, – говорит он негромко, стараясь звучать не слишком агрессивно, но убедительно. – Если не будешь делать глупостей, никто не пострадает. Ты меня понимаешь?
[indent] И хей, это ещё один выполненный пункт в списке дел на жизнь после смерти. Данис всегда хотел побыть террористом.

Исследователь успел подраться не с одним десятком монстров на территории Пустоты и внутри воспоминаний. Часть из них имела буфера невероятного размера, часть просто бегала нагишом, еще часть настолько исказилась внутри кристалла, что была олицетворением похоти. Всех их объединяло то, что Финну было до лампочки как они выглядели - все полегли или были нейтрализованы. Ну, или по-крайней мере, он от них успешно убегал. По большей части успешно убегал.

Вот и сейчас, после появления такой эффектной леди, кровь парня никуда не спешила приливать и спокойно себе циркулировала в прежних местах. Не смотря на всё это, взгляд всё же довольно часто падал на грудь, так как в поле зрения она занимала наибольшее количество пространства. 
- А меня зовут Финн, очень приятно.
Из тона было крайне важно убрать всю слащавость и театральность. Молодой человек не знал, насколько велика была у его собеседницы животная часть сознания, но рисковать, используя типичный человеческий флирт было невероятно глупо. Фраза вышла спокойной, твердой, но все еще располагающей к себе. Дипломатические отношения установлены.

"Из-за её бывшего? Данис её успел закадрить и бросить что ли? Вот сердцеед мелкий. Уже вторая", - пытаясь прикинуть что к чему, размышлял рыжий. Мысли прервала просьба паучихи перевести взгляд на её глаза и парень понял, что все это время "пустота" в которую он смотрел вовсе не была пустотой. Выполнить пожелание женщины было довольно сложно, глаз у неё было достаточно много и в какие из них смотреть было непонятно. Финн решил просто смотреть на все сразу, так уж точно трудно ошибиться.

- В глаза вам смотрю...
Рефлекторный ответ, будто в школу вернулся и сейчас учительница отчитывала его у доски за "преступление", которое он не совершал. Мосс был почти уверен, что эта промашка не обернется ничем негативным, но всё равно немного напрягся, готовясь начинать маневры уклонения. Только сейчас, проверяя всё свое тело на готовность к движениям, он понял, что плохо чувствует руку, которую их новая знакомая облизала ранее. Яд был не слишком сильным, да и не парализовал, опустив голову на мгновение, Исследователь обнаружил, что конечность всё еще шевелиться, просто отдача об этом обратно в мозг не идет.

Всё что лизунья-облизунья сказала дальше было такой информационной бомбой, что молодой человек даже сначала не поверил тому, сколько всего они сейчас получили. Да еще и в гнезде с пауками. Мало того, что теперь им известно местонахождение их соратника, поставлена четкая цель, да еще и награду пообещали, поверх всего этого её слова могут быть большой подсказкой для разрешения всего воспоминания. Парень начал перебирать в голове все возможные теории, но из задумчивого состояния его снова вывела Куинн. На этот раз поцелуем и разрешением идти. Финн поклонился, обернулся к Вортексу и, не скрывая улыбки, помахал в сторону "выхода". Улыбка получилась очень странной, часть лица онемела и, не зная улыбается он ей или нет, Мосс попытался максимально компенсировать этот факт, задирая уголок рта так высоко, как только может. Однозначно решив, что так ему говорить некоторое время точно не удастся, он подобрал с земли небольшой уголек, который, скорее всего, был паучьей лапой, и убрал в тетрадь.

Покинув локацию, пара на некоторое время остановилась, чтобы собраться с мыслями и обменяться идеями перед тем, как штурмовать логово того самого "бывшего". Начирикав на листе "Идеи?", а затем "План?", рыжий вопросительно посмотрел на Рэма, после чего понял, что не объяснил почему не может сейчас вести диалог. Сперва он показал цифру 8, затем указал на свои ноги, после чего высунул язык, пытаясь передать жест облизывания и ткнул себе в онемевшую щеку. Такой шарады должно было быть достаточно.

[dice=1936-16]

[indent] – Слушай, — виноватым Данис себя не чувствует, но оторвать взгляд от свежего пореза на руке девочки оказывается тяжело. — Я сейчас тебя отпущу,  и мы мирно разойдёмся.
[indent] Он знает, что девчонка права: надо уходить, и быстро. Прыгать вниз он, конечно же, не собирается, даже мысли не мелькало. Но что, если её батя, неведомый титан-копьеносец (как Данис себе его представляет), и есть хозяин Воспоминания? Что если поэтому браслет указывал сюда? Данис прикусывает щёку изнутри, молча обдумывает варианты развития событий. Обдумывать оказывается особо нечего: второй встречи с батей Данис не переживёт. Ха-ха, здесь шутка про отца-военного и парня-козла. Ну, козёл и козёл, ему вообще другого выхода не оставили.
[indent] – Последний вопрос: кто такая Куинн?
[indent] Это Данис спрашивает до того, как выполнить своё обещание и отпустить девочку. Так-то у него ещё с полдесятка уточнений найдётся. Динозавры – ну да, почти закатывает глаза он, почему нет. Как будто мало на этом острове других обитателей, от которых лучше по кустам прятаться. Данис немного поворачивает голову, цепко удерживая свободной рукой плечо заложницы, чтобы моментально почувствовать любое её движение. Оценивающим взглядом окидывает инструменты: выбирает. Топорик был бы полезнее и выглядит внушительнее, зато с ножом Данис чувствует себя увереннее, так сказать, его специализация.
[indent] Наконец, он кладёт глаз на конкретный предмет – и больше не сомневается. Дело решает логистика: Данис выбирает момент, когда девочка начинает говорить, и, отпустив её, прыгает к стене. Хватает ближайший острый предмет – нож для резки, можно разделывать тушки, можно нести в зубах, не мешает движениям и не требует большой физической силы для использования, – и одновременно Данис срывает со стены верёвку. Перекидывает её через плечо. Как и следовало ожидать, комок боли в животе пульсирует; Данис представляет себе сгусток крови, застрявший в ране; тромбоциты, отчаянно пытающиеся предотвратить довольно жалкий – не конец даже, а тупо слив. Он позволяет себе поморщиться, но не замедлиться; резко разворачивается, сжимая рукоять. Ну вот, всё было не зря, думает удовлетворённо. Как-то даже дышится легче, и жизнь заиграла новыми красками. Ну просто "Ласка. Магия Ножа".
[indent] – На этом всё, – негромко объявляет он и втягивает воздух сквозь сцепленные зубы. На лице у него блестит пот, и по глазам видно: пацан смертельно (поняли? это шутка, он практически бессмертный) заманался превозмогать боль. Но из милосердия прикончить себя не даст. Скорее, наоборот: ещё немного давления, и он войдёт в режим маленького берсерка. Кусаться начнёт. Может, и в окно прыгнет, вообразив себя Вином Дизелем в красной тачке.
[indent] – И хей. Батя твой тот ещё фрукт. Там, внизу – красочный такой мир, а ты тут сидишь. Смотришь, как он людей убивает, – каким-то образом Данис вкладывает в это замечание искреннее неодобрение. Я, мол, лучше. Я мог тебе шею свернуть и надругаться над твоим бездыханном телом, а в результате единственную рану ты сама себе нанесла. Подумай над этим, короче, не говорит, но подразумевает Данис, когда разворачивается и бежит к выходу из убежища, держась так, чтобы ему в спину не прилетело ничего острого.
[indent] Добравшись до кухни, он на ходу обвязывает верёвку вокруг пояса. Вновь оказавшись на лестнице, Данис игнорирует навязчивое желание припустить вниз, хотя страх пожарными сиренами воет в его голове. Поскорее бы встать ногами на твёрдую землю, поскорее бы поднять глаза к голубому небу; короче, поскорее бы Дерево провалилось в ады со всеми его сотнями метров и всеми его жителями. Снова подниматься кажется издевательством над собой, и это усилие почти невыносимо, однако Данис действительно идёт вверх, стремясь вернуться в дупло, где очнулся. Он размышляет так: неведомое чудовище под кодовым именем Батя, судя по словам девочки, может вернуться в любой момент. И появится он, разумеется, снизу. Спускаться слишком далеко, на лестнице негде спрятаться, а одного владения ножом раненому Данису не хватит, чтобы отмахаться от превосходящего по силе врага. "Можешь спрыгнуть и разбиться в лепёшку" – есть в этом зерно разумной идеи, а также: сама дура, думает Данис.
[indent] Он достигает дупла и тяжело переводит дух, прежде чем подойти к выходу и закрепить свободный конец верёвки внутри. Затем он маскирует свою импровизированную страховку костями... поднимает глаза к потолку – всё ещё не голубое небо – и крестится по-православному, справа налево. Больше ради комического эффекта, чтобы было не так страшно.
[indent] Убирает нож за пояс. Хватается за одну из лиан снаружи, дёргает, чтобы проверить её на прочность. И, набрав воздуха в лёгкие, подпрыгивает, цепляется за лиану, как за канат в пахнущем мелом и пылью спортзале. И начинает спуск.